Искусство — это грамота, которой не учат с детства, как музыке и поэтому для понимания его нужны усилия. Время примитивистов (информаторов) прошло. Теперь эту миссию выполняют фотография, кино, телевидение и всемирная паутина. Духовный мир художника ищет свою форму выражения — вряд ли ей нужна идеология — ошибочность посылки, что искусство должно быть понятно многим. Разве музыку надо объяснять? Пендерецкий понятен, как и Бетховен, и разве Пушкин не удивлялся необычности Бетховена (Тынянов)?
Смутная тревога ожидания в себе чего-то своего, единственного, натолкнулась на педагога Э. Белютина, который разрешил доверять себе, подняв на древко знамя самости. С алчностью открытия я схватился за бумаги и картоны, терзая на их поверхности мычания пространств и изменчивость форм.
Вынутые на свет через десятилетия, эти работы ошарашивают попаданием и удивляют отвагой. Сдаём не мы, мы лишь распоряжаемся картами, которые нам выпали.
«Но, черт возьми, искусством нельзя обманывать! Искусностью — можно, а искусством нельзя: оно исчезает вместе со скрытым обманом так же, как с обманом явным. Такова уж его глубинная природа, расчётливости не поддающаяся».
Даниил Данин