Ни одному художнику не удавалось перенести природу на полотно.
Все мировые попытки являли зрителям заблуждения скудоумных авторов или идеологическую демагогию в кратковременном всевластии.
Выдумка всегда ближе к реальности, чем факт.
Фабула отнюдь не сущность человеческой мудрости, а её горькая скорлупа.
Ошибка надежды: состязание состоит в том, чтобы передать видимую часть природы, но замешанную на воображении, умении и усилиях мастера.

Двадцатый век и наука с невиданной удачей и скоростью распахнули перед человечеством некоторое количество глубинных форм и состояний природы, предоставив художникам возможность поучаствовать в празднике.
Правда, ученые, угомонив страсти самомнения, недавно, наконец, признались, что не 70, не 80, не 90, а всего 7−8 процентов явлений в природе могут считаться «кажется понятыми»!
Абстрактный экспрессионизм наиболее близко, как мне кажется, подобрался к изображению этих открытий. Это одна из верных дорог, но мне хочется думать, что я нащупал еще одну. Не более, но и не менее значительную. Просто другую.

Когда лак поселился в моем ремесле, очарование знакомства не давало продохнуть для размышлений.
Красота напряжения, упругость линии только подтверждали удачу.
Но когда, без особой мысли на продолжение, я поселил в лак золото, открылось нечто.
Золото двигалось по поверхности массы, подчиняясь невидимым силам.
Оно, золото, выкладывалось в причудливые струи, замедлялось в лаковоротах, уплывало, тонуло и возвращалось в непредсказуемых местах медленно твердеющей поверхности.

Наблюдать за этим хотелось безотрывно.

Аналогом этой встречи могли быть веселье цветочной пыльцы в водоворотах апрельских половодий или ослепительное варево магмы в жерле Ключевской сопки на Камчатке.

И где-то рядом по времени меня поджидала вторая удача.
Я назвал ее рельефами.
Приблизительное название.
Суть же заключалась в том, что рукотворная «каша» из тонкого мела и ряда других компонентов, выливаемая на поверхность, начинала вести себя подобно золоту и лаку, только значительно медленнее.
В результате аммониты оказывались на вершинах Гималаев, а пирит повторял волосяной узор скелетов известняка.
Застывая, эта «каша» начинала трескаться по одной ей понятной причуде, создавая на поверхности узор ритмичного хаоса.
Впервые я увидел это в пустыне Кара-Кум на закаменевших просторах такыра, основной поверхности пустыни.
Но как они, эти виденья, пробрались в мою память, а потом в ремесло — «тайна сия мне не ведома».
Вот так выглядит, казалось бы, совсем простенькая банальность любви к природе.

Многолетнее бродяжничество по земле наполнило мою голову, моё сердце, мою душу любовью и нежностью к ней.
Чёрные агаты Чукотки, базальт горы Моссад, причудливые коряги Ниды и Камчатки, раковины всех океанов, кристаллы минералов, каштаны и ожившие семена ливанского кедра, аммониты с Волги и Эвереста томятся в моем доме и памяти.

Много лет подряд, помимо летних и зимних путешествий, мы с моим давним дружочком Лехой каждую весну, как только вскроются реки, отправлялись на байдарке глазеть, как просыпается Земля.
Какие кружева плетёт упавшая в воду пыльца вербы, какие иероглифы из песка выкладывают проснувшиеся кроты, и как графитовые тела гадюк отогреваются в охре прошлогодней травы!

Я вставил в эту серию картинок десять примеров явлений природы, как напоминание. Напоминание о её совершенстве и неповторимости. Всего десять крошечных примеров!