Для Вашего удобства мы используем файлы cookie
OK
Триптих «Польша-65»
«Памяти жертв Освенцима»
1965.
79,5х60
Рисунок справа внизу — немецкий типовой чертёж конюшен (PFER-DESTALL) — для строительства бараков Освенцима.
1965.
79,5х60
Рисунок справа внизу — немецкий типовой чертёж конюшен (PFER-DESTALL) — для строительства бараков Освенцима.
«Памяти польских солдат»
1965.
95×74
В сфере — копия объявления в костёле, где говорится, что в такой-то день и час пройдёт панихида по солдатам и офицерам Армии Крайовой (западной ориентации, а не просоветской Армии Людовой).
1965.
95×74
В сфере — копия объявления в костёле, где говорится, что в такой-то день и час пройдёт панихида по солдатам и офицерам Армии Крайовой (западной ориентации, а не просоветской Армии Людовой).
«Памяти евреев Треблинки»
1965.
79,5х60
Восковой цветок из венка на печах Треблинки отдал художнику директор музея
1965.
79,5х60
Восковой цветок из венка на печах Треблинки отдал художнику директор музея
Борис Жутовский:
«В 1965 году я впервые попал в Польшу. Родственные корни, интерес к истории, а также первая в моей жизни поездка «за границу» оказались очень важными в моей профессиональной деятельности.
В костёле святой Марии в Варшаве, на доске объявлений о событиях в жизни храма я прочёл объявление о предполагаемой поминальной мессе по солдатам и офицерам Армии Крайовой. Армия Крайовая — партизанские соединения поляков, сражавшихся против гитлеровцев. Руководство Армии Крайовой — польское правительство в изгнании — в Лондоне — боролось за освобождение Польши от фашизма с ориентацией на независимость государства.
Советский Союз организовал своё объединение освободительных отрядов, предварительно уничтожив цвет польского офицерства, отступившего под натиском гитлеровских войск на территорию Советского Союза. Факт этого расстрела в Катыни отвергался Сталиным и последующими руководителями СССР вплоть до начала перестройки в конце 80-х годов ХХ века. Полвека.
Итак, в костёле было объявлено о панихиде по солдатам и офицерам 7 пехотного полка Армии Крайовой — «Мадагаскар»-«Гарлух».
В воображении возникло мёртвое лицо со смотрящими на меня живыми глазами.
В вылепленную воском маску я вставил два глазных протеза и маска «ожила». В пандан ей, справа на поле картины я вырезал овал, закрыл его с оборота картины вызолоченной сферой — Вечностью, Памятью, Временем, где в пространстве сферы парит фотокопия этого объявления.
Я отпечатал эту копию навыворотку — белым шрифтом на чёрном фоне. С лицевой стороны сферы я натянул медные струны — звук Горя в преддверии Вечности.
«В 1965 году я впервые попал в Польшу. Родственные корни, интерес к истории, а также первая в моей жизни поездка «за границу» оказались очень важными в моей профессиональной деятельности.
В костёле святой Марии в Варшаве, на доске объявлений о событиях в жизни храма я прочёл объявление о предполагаемой поминальной мессе по солдатам и офицерам Армии Крайовой. Армия Крайовая — партизанские соединения поляков, сражавшихся против гитлеровцев. Руководство Армии Крайовой — польское правительство в изгнании — в Лондоне — боролось за освобождение Польши от фашизма с ориентацией на независимость государства.
Советский Союз организовал своё объединение освободительных отрядов, предварительно уничтожив цвет польского офицерства, отступившего под натиском гитлеровских войск на территорию Советского Союза. Факт этого расстрела в Катыни отвергался Сталиным и последующими руководителями СССР вплоть до начала перестройки в конце 80-х годов ХХ века. Полвека.
Итак, в костёле было объявлено о панихиде по солдатам и офицерам 7 пехотного полка Армии Крайовой — «Мадагаскар»-«Гарлух».
В воображении возникло мёртвое лицо со смотрящими на меня живыми глазами.
В вылепленную воском маску я вставил два глазных протеза и маска «ожила». В пандан ей, справа на поле картины я вырезал овал, закрыл его с оборота картины вызолоченной сферой — Вечностью, Памятью, Временем, где в пространстве сферы парит фотокопия этого объявления.
Я отпечатал эту копию навыворотку — белым шрифтом на чёрном фоне. С лицевой стороны сферы я натянул медные струны — звук Горя в преддверии Вечности.
Верх картины занимают вертикальные рельефы — драматические выхлесты напряжения памяти.
Над овалом высится подобие конфедератки — узнаваемого многовекового головного убора польских армий.
Именно подобие, ибо более конкретная, «похожая» форма отсылала бы зрителя в определённое время, мне же хотелось сохранить моё ощущение многовековой судьбы Польши.
На «конфедератке» вместо плюмажа растянута белая погребальная простыня — печаль памяти по солдатам и офицерам Армии Крайовой.
Начало картины — грунт в кракелюрах (опять трещины — время) тщательно заштрихован пером и тушью — знак корпускулярной, почти археологической тщательности автора при осуществлении замысла.
Коротко расскажу и о двух других картинах триптиха. «Освенцим» — вспухший бесформенно-объемный ужас с подобием глаз, не имеющий формного аналога, но страшного как атомный гриб или неведомый взрыв. Внизу справа воспроизведён тщательный немецкий чертеж конюшни — «PFERDESTALL» — бараков для заключённых Освенцима.
«Памяти евреев Треблинки» — в шестиконечной звезде, отдаленном аналоге Маген Давида на сморщенном фоне — сгоревших в печах людей укреплён восковой цветок из венка на поде одной из печей фашистского ада. Цветок мне подарил пожилой польский еврей, чудом уцелевший узник Треблинки, директор этого мрачного музея.
Вызолоченный и покрытый темным лаком остальной фон картины прочерчен рваными вертикальными линиями. Отзвук струн сферы в картине «Памяти польских солдат».
Над овалом высится подобие конфедератки — узнаваемого многовекового головного убора польских армий.
Именно подобие, ибо более конкретная, «похожая» форма отсылала бы зрителя в определённое время, мне же хотелось сохранить моё ощущение многовековой судьбы Польши.
На «конфедератке» вместо плюмажа растянута белая погребальная простыня — печаль памяти по солдатам и офицерам Армии Крайовой.
Начало картины — грунт в кракелюрах (опять трещины — время) тщательно заштрихован пером и тушью — знак корпускулярной, почти археологической тщательности автора при осуществлении замысла.
Коротко расскажу и о двух других картинах триптиха. «Освенцим» — вспухший бесформенно-объемный ужас с подобием глаз, не имеющий формного аналога, но страшного как атомный гриб или неведомый взрыв. Внизу справа воспроизведён тщательный немецкий чертеж конюшни — «PFERDESTALL» — бараков для заключённых Освенцима.
«Памяти евреев Треблинки» — в шестиконечной звезде, отдаленном аналоге Маген Давида на сморщенном фоне — сгоревших в печах людей укреплён восковой цветок из венка на поде одной из печей фашистского ада. Цветок мне подарил пожилой польский еврей, чудом уцелевший узник Треблинки, директор этого мрачного музея.
Вызолоченный и покрытый темным лаком остальной фон картины прочерчен рваными вертикальными линиями. Отзвук струн сферы в картине «Памяти польских солдат».
